69. Кому везет, у того петух несется.

Итак, мы отправляемся в первый пункт нашей целевой поездки в Хайфы, а именно, в Министерство образования, чтобы подать документы на подтверждение академической степени на основе тех дипломов, которые «наполучали» в России. А что, да, у меня их аж три: университет - математика, академия – менеджмент и даже есть политический институт – психология. Понятно, что политический институт в глазах сегодняшних молодых людей потерял всякую ценность, а многие даже и не знают что это такое. Это переименованный в 1990, практически перед своим исчезновением 1991 вместе с роспуском КПСС, университет марксизма-ленинизма, еще более старое название – высшая школа КПСС. Так что я даже и там отметился. В партии не состоял, а вот из-за либерализации после перестройки Горбачева, поучиться в партийной школе довелось. Это мы туда с женою (я ее всё время «мамой» называю, если заметили) в первый год совместной жизни на вечернее отделение записались на курс «психология», закончили, между прочим, с красным дипломом. Может быть, поэтому живем, не сорясь, вот уже более 20 лет?…

Спросить дорогу в Хайфе, слава богу, есть у кого – русская речь, такое впечатление, тут «сильнее» иврита. Только вот, когда дело касается более мелких деталей, тут могут быть варианты. Одно могу сказать, надо спрашивать и переспрашивать. В частности, даже охранники русскоговорящие не сразу нас направили точно, так что мы побегали между двумя зданиями, благо, что они были рядом. Здания красивые, ничего не скажешь – правительственный центр. Высотка, не знаю, сколько этажей, но пешком тут не пойдешь, а лифты – просто прелесть! Русские туристы называют его «парусом», а вот израильтяне и долгоживущие русские только усмехаются при вопросе «как пройти к парусу», хотя и понимают о чем идет речь.

Альбом: хайфа, мемшала

Наконец-то мы прибыли на место, но за 10 минут до закрытия офиса! А еще в автобусе от автовокзала с нами ехала пара, так они буквально через минуту пришли туда же и с тем же. Служащая разразилась тирадой, из которой явствовало, что мы, мягко говоря, не успеем. То ли вид наш был достаточно красноречив – мы-то тоже понимали, что опаздываем и поэтому были довольно таки разгорячены беготней между двух зданий, то ли от того, что у обеих пар были дети (с нами был младшой, а у другой пары была вообще маленькая, годика 3, девочка), но она сжалилась и начала принимать у нас документы. И тут оказалось, что у нас комплект документов не полон – мы-то руководствовались той информацией, которую нам дали в отделе абсорбции в виде распечатки «первые шаги в Израиле», а не той, что висит у них в этом правительственном центре на стене и только на английском – нужны были еще ксерокопии удостоверений личности и удостоверения репатриантов. Как вы понимаете, сердце моё ушло в пятки, всё зря! Но, видно, чувство жалости сотрудницы к нам было выше этого – она подсказала, что нам надо спуститься и в соседнем здании сделать нужные копии. Вс ё это на иврите, но до чего велика сила ситуации – всё понятно.

Побежали в соседнее здание, там аппарат ксероксный, ну что я, не знаю, как с ним обращаться что ли? Сделал первую копию и аппарат перестал работать, горит лампочка «нет тонера». Говорю на английском об этом охранникам, благо ксерокс располагался рядом с ними. Подошел и показал устройство на стене, в которое надо бросить монетку. Так вот в чем дело! «Аппарат сдачи не дает» - вот почему одну копию-то он мне сделал. Интересно, что сделать тут копию было чуть ли не в 10 раз дешевле, нежели у нас в городе, а с точки зрения уймы потерянного времени на поиски работающего ксерокса в последний день праздника – просто даром. Сделал, возвращаюсь. Честно говоря, я ожидал, что охранник не заставит меня опять опустошать карманы, избавляясь от металлических предметов – ведь я был всего лишь в другом здании, которое находилось внутри первого периметра охраны. Не тут-то было. Всё снова. Тут тебе не магазин, где, выйдя на улицу покурить, тебя снова при входе не проверяют.

Поднялись опять к нашей спасительнице. Увидев наши ксерокопии она только головой покачала и когда она стала разделять копию моего удостоверения от маминого, я понял почему. Я тут же вспомнил, что когда у себя в городе делали мне копии вкладышей к дипломам, продавец отказался делать копии двухсторонними, показав, что, дескать, аппарат на это не способен. «Не умеет» подумал я тогда. А на самом деле, они все просто не знают, что такое экономия! Если два удостоверения умещаются на одном листе бумаги, неужели я, выросший в России, буду тратить на это дело два листа бумаги? Или мог я предположить, что копию удостоверения репатриантов, которое у нас, естественно, одно на двоих, нужно делать в двух экземплярах, потому что, оказывается, комплект документов с копиями дипломов оформляется не на семью, а на каждого человека в отдельности (об этом-то как раз я может и догадался, но что я, не еврей что ли, тратить еще деньги на еще одну копию?). И, несмотря на то, что сердце моё во второй раз упало в пятки, служащая, с красноречивым видом «ох, уж эти русские», разорвала копию удостоверения репатриантов так, что на одной из сторон осталась мама, на другой – я. В качестве, видимо, дополнительного бонуса, она заполнила за нас бланки заявления так, что нам осталось только расписаться. Мы готовы были ее расцеловать, но она и так всем своим видом показывала, что уж хватит любезностей – рабочий день окончен, домой хочу.

Ёес, одно дело сделано!